Эпидемия

Мать вернулась с работы, без «здрасти» села на стул и невидящим голосом сказала: «Идите к себе, я устала». Дети привычно повиновались. Они всегда подчинялись приказу безоговорочно, не обижаясь.


Почему все устают так, до безжизненности? Отец устал как собака, бабушка — до смерти, тетя Маша — до изнеможения. Клава так, что даже повеситься нет сил. Николаевна устала по ночам делать сметану: поворочай деревянной лопатой полночи творожок с прокисшим молочком, да чтоб комочков не было! Даже у друга Славухи устали ноги. На них так и было написано: «Они устали». Поселок устал от школы шоферов и ФЗУ. Месяца три ходили они с намотанными на руки цепями или ремнями друг к другу в гости, за синяками. По вечерам из ворот завода безмолвно выходила серо-черная толпа уставших рабочих, струйками растекалась — кто к усталым женам, кто к Лариске, уставшей поднимать на верх цистерны ведра с водой для разбавки пива. Получалось пивко. Машка-собака устала от несмыкания ног, но у рабочих был рефлекс, своего требовали.

Музыканты духового оркестра уставали очень. Иногда в день было двое похорон. Провожали в последний путь «без отрыва от производства». Кто доставал справку от врача, кто — из КПЗ, а кто — «я только на минутку, поссать». До кладбища доходили три-четыре музыканта. Остальные прилегали по дороге, отдохнуть. Иногда справки оказывались не фиктивными.

Плакальщица Нюся который год голосила бесслезно на чужих похоронах, но, видимо, устала тоже, и причитания ее стали более содержательными и виртуозными, со слезами, будто по самой себе. Муж ее ходил вместе с ней на работу, на случай Нюсиного обморока, и тоже плакал: жалко Нюсю, как убивается. Уставал — ужас как!

Парикмахер вытрезвителя научился брить левой рукой, правая устала и набила мозоли. В вытрезвителе брили поголовно и наголо. Днем и ночью, днем и ночью!

— Мария Ивановна! Не сливайте в унитаз вишневое варенье! Я подскажу вам, что с ним делать. Я мигом разнесу его по соседям. Понемногу — всем хватит. Ведь десять ведер! А когда придет ОБХСС, вам не надо будет бояться: вы не для себя брали сахар в рабочей столовой. Зачем же вам, такой грузной и больной астмой, стоять по пять-шесть часов ночью на коленях перед унитазом?! Отдохните! У вас столько забот с мужем — единственным вашим ребенком, который до сих пор мочится на дорогие ковры из Дрездена! Двадцать лет на офицерской пенсии, ни дня не работая, он устал от беспробудного пьянства. Приласкайте его! Он не любит варенья, а вам нельзя!

Подрастающей девочке казалось, что все вокруг тяжело и неизлечимо больны. Устал, нет сил — значит, болен. Думалось ей, что она тоже, в общем, устала от школы, от этой недетской жизни. Что вот выйдет замуж за усталого мужа, нарожает усталых детей и будет жить устало до смерти. Что надо для того, чтобы стать взрослым человеком? Надо быть всегда усталым.

Эпидемия усталости, однако, не влияла на состав крови уставших людей. Пункт переливания качал ее без устали из сдающих безвозмездно, но за обед и стакан вина для обновления организма, что способствует здоровью в целом. Никому не было стыдно пройти мимо плаката два на три метра, спрашивающего: «Стал ли ты донором? Сдал ли и ты свою кровь стране?»

Стал! И сдал!